Статья посвящена проблеме иррационального в диалогах Платона. С этой целью проанализирован ряд диалогов Платона в контексте современных научных открытий. В работе дан системный анализ философских значений понятия иррациональное. Реконструированы фундаментальные принципы размышления Платона о иррациональном. Обобщены деструктивные иррациональные элементы его философии, на основании чего формулируется научная концепция понимания природы человечества.
Переходный этап в развитии европейской цивилизации от постиндустриального к информационному обществу сопровождается повышенным интересом ученых различных областей научного знания к проблематике иррациональных феноменов индивидуального и общественного сознания. Проблемы суггестии, передачи информационных структур, ясновидения исследуются в современных, оснащенных по последнему слову техники, психофизических лабораториях. Только в последнее время учеными было установлено, что физическими полями может управлять информация, которая в чистом виде материального воплощения не имеет. Полагают, что информация (разум) есть не что иное, как древнегреческий "логос", понимаемый сегодня учеными как информационные искривления в динамике торсионных полей или когерентное информационное воздействие на окружающий нас мир.
Интересно было бы в этой связи предпринять историко-философский анализ диалогов Платона с целью выявления особенностей трактовки иррационального в его различных ипостасях.
Актуальность исследования проблемы иррационального в философии Платона диктуется в первую очередь тем, что великий философ не только называет и показывает тот или иной феномен иррационального, но и вводит его как необходимое связующее звено в систему трансцендентальной философии.
В диалоге "Федр" можно обнаружить понятие "имерос" - истечение, которое Платон связывает с другим понятием "мерос" ( частица. Необходимо привести здесь фрагмент этого диалога, говорящий об этом( "Затем душа, глядя на красоту юношей, принимает в себя влекущие и истекающие оттуда частицы, недаром это называют влечением (имерос), а мерос - частица, впитывая, она избавляется от муки и радуется" (251Д) [1]. Очевидно, что проявляется этот феномен иррационального в состоянии влюбленности двух душ( влюбленного и возлюбленного, учителя и ученика. Следует обратить внимание на то, что Платон обозначает одним и тем же словом (существительным мерос и глаголом имерос) два различных состояния одного и того же: дискретность ( мерос (частица) и континуальность ( имерос (истечение). Далее Платон неоднократно будет использовать эту грамматическую особенность древнегреческого языка для построения своей трансцендентальной философии.
Далее Платон рисует картину состояния двух ищущих единения душ( "...он постепенно сближается с влюбленным, соприкасаясь с ним в гимнасиях и других собраниях, и тогда поток того истечения, которое Зевс, влюбленный в Ганимеда, назвал влечением, обильно изливаясь, проникает в него, а частью, когда уже переполнен, вытекает наружу, и поток красоты снова возвращается в красавца через очи, то есть тем путем, по которому ему свойственно проникать в душу, теперь уже окрыленную, он орошает проходы крыльев, вызывая их рост и наполняя любовью душу возлюбленного" (255Д) [1]. Здесь следует обратить внимание на то, что Платон показывает уже другой процесс( влюбленный, впитав истечение прекрасного, теперь уже сам излучает имерос - истечение, направляя его на возлюбленного, а тот в ответ, переполнившись, истекает им. Но хотелось бы заметить, что возлюбленный не знает, что именно он любит, не понимает своего состояния, не может найти его причину: "...от него утаилось то, что во влюбленном, словно в зеркале, он видит самого себя" (225Д) [1]. Здесь Платон вплотную подходит к проблеме рефлексии, одной из ключевых для понимания сущности человека. Ведь именно она делает его таковым, и животным она неведома.
Согласно Платону, влюбленный учитель зажигает в возлюбленном ученике некий поток - истечение (имерос), которое пробуждает в ученике жажду знания, и он не замечает, что это не его плоды, и не его знания, а семена учителя, давшие обильные всходы. По всей вероятности здесь Платон отходит от понимания того, что в каждом человеке, в данном случае юноше-ученике, содержится врожденная потенция восприятия. Задача учителя - разбудить спящее в нем знание "правильного треугольника", т.е. треугольника вообще или то, что позже у Платона получило название идеи прекрасного. Современная психофизика называет это активностью головного мозга: чтобы сделать правильное заключение о чем-то, мы должны априорно обладать структурой правильного, истинного суждения.
В диалоге "Филеб" Платон метафорически рисует в человеческих душах двух мастеров( один из них писец, который заполняет душу, похожую на своего рода книгу, то есть память, которая запоминает все увиденное, и живописца, который вслед за писцом чертит в душе образы названного, это, по всей вероятности, и есть фантазия, которая объединяет чувственные восприятия и мнения. "Писец" - это рациональная способность фиксировать и воспроизводить сказанное, а "живописец" - это иррациональная способность создавать новое, отвлеченное от предметной реальности знание "божественных" истин. Более того, "живописец" способствует освобождению человека от пут "тиранического Эрота" - своеобразного античного аналога понятия "Оно" З. Фрейда.
В диалоге "Государство" Платон рассматривает "тиранического Эрота" как некий страшный, дикий и беззаконный вид желаний, который имеется внутри каждого человека( "...даже у тех из нас, кто кажутся вполне умеренными, это-то и обнаруживается в сновидениях. Это иррациональное, вожделеющее начало помыкает людьми как скотом, особо оно довлеет над разумным началом в натуре тиранической" (573АВ) [1].
Для ограничения произвола "тиранического Эрота" Платон вводит понятие "дюмойдес" - гнев, который становится на сторону разума в этой распре между структурой "сверх-Я" и "Оно". Более того, у Платона присутствует понимание иррационального как мистически надрационального, также бессознательного, как и "тиранического" вожделеющего начала, доступного для познания прорицателям, философам и жрецам. Развивая свою диалектику иррационального, он полагает присутствие феноменов иррационального не только внутри человека (ученика и учителя, влюбленного и возлюбленного, прорицателя и летящих птиц), но и в космосе. Платон строит свою онтологию, различая и используя в качестве конструктивных начал рациональное - тождественное и иррациональное - беспорядочно-стихийное.
В диалоге "Тимей" он рисует динамическую картину космоса, соразмерно движущегося истинным тождественным движением. Ему он противопоставляет иррациональную слепую мощь хаоса (хора-хорис), но в нем со временем, постепенно, в результате процесса, который Платон уподобляет просеиванию зерна и отсеиванию мякины, возникает четыре протоматерии - сложных геометрических тела, из которых возникает четыре вида стихий( огнь, вода, воздух и земля. На всех стадиях творения Вселенной присутствует необходимость (Ананке), которая есть нечто иррациональное, неведомое, но в то же время через которое и в котором является Бытие сущего, т.е. акты единичных божественных творений.
Хотелось бы обратить внимание на то, что Платон полагает, что ребенок, рождаясь, имеет в себе истинное круговращение( душа, вселившись в ребенка, поначалу лишается ума, и в процессе взросления и при надлежащем воспитании "...каждый из кругов направляет свой бег согласно природным очертаниям, и все они изрекают справедливое суждение об ином и тождественном, так что носитель их становится разумным существом" (44В) [1], т.е. происходит процесс развертывания актуальной, заложенной от рождения творческой потенции.
Таким образом, в тождественном движении можно увидеть некий аналог современной теории торсионных полей, а в иррациональном, хаотичном, колебательном движении - аналог теории когерентности. Ведь у Платона сущее - творение мира конкретных вещей - зависит в равной мере как от природы тождественного ( "эйдосов", так и от "матери-кормилицы" - протоматерии, ведь внутренняя структура элементарных частиц четырех родов стихий определяет качественную природу сущего.
Необходимо подчеркнуть, что иррациональное, неся в себе некий негативный оттенок отрицания, позволяет Платону ярче выделить основные положения его философии, более того, преодолевая негативную природу иррационального, он выходит на решение ряда проблем, совершает гениальные открытия в различных областях философии. Если в разных научных отраслях уже стало дурной традицией относить начало своей науки к Аристотелю, то философы выступают как первооткрыватели, часто забывая, что обо всем уже было сказано у Платона. Например, в "Кратиле", отданном на изучение филологам из-за обилия древнегреческих терминов и "изощренной этимологии", можно обнаружить истоки трех мощных философских направлений современности: во-первых, герменевтики, т.к. речь здесь идет об истолковании как "божественных" имен, так и обыденных имен, в том числе и участника диалога Гермогена, буквально "рожденного Гермесом" и никоим образом не соответствующего своему имени; во-вторых, феноменологии, т.к. речь в диалоге идет о различии образа вещи, т.е. ее смысла и имени вещи ( слова, которое этой вещи может не соответствовать, т.е. феномен вещи отличен от ее ноумена; в-третьих, экзистенционализма, т.к. сама богиня Гестия (хранительница очага в доме) выступает здесь как олицетворение сущности вещи и слова, т.е. истинного значения, смысла того и другого; путем этимологии можно узнать, как Гестия превращается в естию, т.е. "сущность", вследствие утраты значка густого придыхания.
Важно также понять то, что традиция обращать внимание только на теорию эйдосов у Платона сослужила плохую службу для большинства ученых, прошедших мимо главного ( того, что Платон решал в первую очередь этические проблемы: как сделать человека и общество лучше.
По всей видимости, иррациональное у Платона выступает как жесткая необходимость, как дань противоречивой природе человека, у которого душа состоит из двух половин: темной, злой, дионисийской - иррациональное начало, и светлой, доброй, аполлонической - рациональное начало.
Очевидно, что рациональное в философии Платона является следствием проникновения восточных, азиатских традиций и обычаев. Именно иррационализм востока, а не платоновские "Законы" толкали афинян на захватнические войны, именно из синтеза ориенталистского иррационализма было явлено миру научное знание.
Завершая историко-философский анализ иррациональных феноменов в диалогах Платона, можно сделать вывод, что понятие имерос, являясь одним из многих проявлений иррационального, выступает как составляющее звено диалектики Платона. Очевидно, что изучаемое в психофизических лабораториях неведомое излучение не ограничивается только областью сознания человека. Оно имеет универсальный онтологический статус, что, вероятно, и будет подтверждено в ходе дальнейших экспериментов и научных исследований.